* * *

...в сражениях с супостатами и женщинами, граф всё тосковал о ней. Он старел, терял товарищей, был ранен. Лет семь тому – в тот день похоронили славного князя N*** – граф, уже полковник гвардии, дал пощёчину вице-канцлеру, назвав того изменником. Последовала вынужденная отставка. Позже подтвердилось вице-канцлерово шпионство на пользу Франции, но поправить уж было ничего нельзя. Граф женился на купчихе, девице неумной, но румяной. Её приданое спасло графа-отца от кредиторов. Так многие поступали, «сберегая поместья», примиряясь с новыми веяниями... Граф страшился отчего-то своей любви к княжне, перемен, неизбежных возни и шуму в детской, потери весёлых – до утренней рвоты и послеполуденного пробуждения – попоек. Думается, себя он боялся, государи мои. Себя-с!

Но одним безликим ноябрьским утром его вдруг прорвало. Преодолевая тошноту от запахов парфюма, потного шёлка постели и роз, гниющих в луже на столе посреди осколков давешней вазы, пудовым языком, норовившим упасть на голый живот, он выпалил, хрипя, в раструб телефона* те десять слов, которых она так жаждала услышать. («Он не мог не знать, не чувствовать этой моей жажды!» – думала она в счастливых слезах.) И тут графа настигло похмелье:

____________________
* Разговорное устройство американца Белла

безвольные руки сами поползли куда-то
и вернулись со стаканом, полным
до краёв шотландского ржаного
самогону. Стакан был залапан
чьими-то липкими пальцами, от того
не менее желанен. Последней
мыслью пред возвращением во
мрак был оный стакан – аллегорией
его нынешней жизни. Да ещё
мелькнула жалость к себе и к той,
которая там, в своём далеке...
Ну, да Бог с ней...

                    * * *

...заслуживала чего угодно, только не
жалости: она была, наконец, счастлива и
думала о нём, дышала им, словно не
было двенадцати лет разлуки,
выживания, пожара, измен мужа и
тягостного с ним развода, образования
детей и становления жизни сызнова...

...Шли дни. Она всё жила ускользающей
из сознания надеждой, молилась,
впрочем, всё реже, на его образ,
спасалась чтением, сыновьями, учёными
изысканиями или огородом. И всё
мнился ей морской берег, где они
старели вдвоём, проводя безмятежные
счастливые годы...

                    * * *

...Мировой войны. Брат рассказал ему
о давней проказе с франками
(пьяный русский буржуа швырял в
тот вечер деньгами без счёту).
Насмеявшись вволю, они порешили
и объединить капиталы и купить
фабрику счётных машин.